Продолжаю рассказывать про потерю веса. Сегодня будет история, как я учился худеть у Дарвина. Но сначала немного пропедевтики.
 
Я верю в науку. Поверхностно, по-обывательски, простодушно. И если самолёты летают, а аспирин помогает от головной боли, для меня это — лучшее доказательство того, что базовые постулаты научных знаний правдивы и им можно доверить свою жизнь.
 
А ещё в юности я получил философское образование и узнал истинный смысл высказывания Фрэнсиса Бэкона «Знание — сила!».
 
В Советском Союзе эти слова печатались в школьных учебниках рядом с афоризмами, вроде «В человеке всё должно быть прекрасно…» и прочей интеллигентской чушью. На деле же Бэкон был — циник, аристократ и коррумпированный политик времён расцвета Британской Империи, когда та жестоко и расчётливо подминала под себя весь мир. И его фраза — предельно буквальное утверждение: знание — сила, наравне с ударом тарана и маршем армейских сапог.
 
Этой силой можно свернуть горы или при необходимости у*бать кого-нибудь так, что мало не покажется.
 
Вооружённый такими вводными, я стал обдумывать, как мне эффективнее и быстрее всего разобраться со своим ожирением. При планировании я всегда стараюсь сначала опираться на простейшие научные утверждения, а потом — переходить к более сложным, если стартовые себя не оправдали.
 
В данном случая я отталкивался от примитивного постулата, что человеческое тело — это биологический механизм, который приходит в движение благодаря пище-топливу. Если закидывать в тело больше топлива, чем нужно для активности — оно станет его копить в виде жира, если меньше — начнёт тратить запасы.
 
Значит, всё сводилось к вопросу: как заставить тело сжечь собранные им излишки калорий. И тут мне на помощь пришёл Чарлз Дарвин и его теория эволюции.
 
Эволюционная теория утверждает, что законы, по которым живёт наше тело, формировались на протяжении десятков тысяч лет выживания в экстремальных условиях. И 100-200 лет относительного благополучия, в котором живут земляне, остались им абсолютно незамеченными. Это для нас и нашего мозга сейчас — эпоха изобилия: фаст-фуд на каждом углу, доставка еды на дом и пять шоколадок по цене двух в супермаркете. И главная проблема — как бы это всё в себя впихнуть и переварить побыстрее, чтобы появилось место для новой снеди. А наше тело работает так, словно вокруг всё ещё — палеолит. И если ты сегодня нашёл семейство ящериц и съел их, не факт, что тебе так же повезёт завтра или в другие дни. А значит, каждый лишний съеденный глазик, хвостик и бёдрышко надо превратить в запас и таскать на себе в виде жира, чтобы пережить зиму.
 
Такой рассинхрон — это ещё полбеды. Главная трудность заключается в том, что организм крайне неохотно расстаётся со своими запасами, если пытаться вырвать их из него силой. Я читал отчёты о людях, погибших в горах от истощения. На их трупах оставались запасы жировых тканей. Внутренние органы быстрее умирали от голода, чем тело отдавало накопленные излишки. А всё потому, что за тысячи лет эволюции более продуктивным оказался алгоритм, при котором тело своим обменом веществ до последнего пытается сохранить запасы калорий. Великая биологическая насмешка: под видом ожирения меня убивало то, что тысячи лет до этого успешно сохраняло людям жизнь.
 
Соответственно, моей единственной задачей стало создать для своего тело видимость, будто бы условия моего существования как представителя биологического вида кардинально изменились — настал тот день Х большой зимы и великого переселения, ради которого оно старалось и собирало на мне лишние 60 кг сала.
 
Для такой имитации было бы недостаточным прийти в тренажёрный зал на 10 минут и потягать самую тяжёлую штангу до потери пульса. Нужно было что-то длительное, изнуряющее, но в тоже время не пугающее организм агрессией.
 
В дополнение к этому я прочёл в спортивной литературе про аэробные и анаэробные нагрузки. Там говорилось, что жир в человеке быстрее всего сгорает при долгих монотонных тренировках на пульсе средней активности.
 
Соответственно, я стал думать: какая однообразная естественная физическая нагрузка лучше всего знакома моему телу, исходя из логики эволюции и моей личной биографии. И пришёл к выводу, что это — ходьба и плавание. Ими-то я и стал заниматься. Ходьбой — как основным видом нагрузки, плаванием — как вспомогательным.
 
Сложнее всего оказалось, выбрав единожды это направление борьбы, выгнать из головы лишние мысли и приструнить характер, который тут же захотел замутить какой-нибудь апгрейд или читерство этих практик.
 
Я убедил себя, что на время похудания я — не Илья Переседов с его великолепным прошлым и бесконечно богатым внутренним миром, а просто биологическая единица, которая должна вписаться в физиологический ритм, сформированный до этого миллионами таких же биологических единиц в прошлом.
 
Я стал ходить. Ходить, ходить, ходить, ходить… Без вы*бонов и каких-то дополнительных экспериментов.
 
Сначала — час каждое утро, потом — полтора, потом — два, потом — четыре.
 
Не отвлекаясь на обзор достопримечательностей, без наушников, музыки, радио или аудиокниг в телефоне и даже вовсе без телефона, чтобы не отвлекаться на новости и обновления соцсетей.
 
Единственная новость, которую я хотел знать — то, что я начал худеть. И единственные моменты жизни, которые меня тогда волновали — были мои собственные.
 
Как только мне становилось скучно или в голову начинали лезть посторонние мысли, я тут же радикально увеличивал нагрузку — прибавлял темп или добавлял ещё пару километров к дистанции. И скука тут же куда-то улетучивалась.
 
Я настолько верил в свой подход, что даже не мучал себя частыми проверками и перепроверками. Взвешивался я всего раз в неделю на весах возле аптеки в торговом центре. В остальные дни — просыпался и шёл ходить. Возвращался, ел с дефицитом калорий и снова ходил, если были силы (на этот раз уже — просто по делам, в магазин, не пользуясь транспортом, в соседний город или на свой этаж без лифта).
 
Оказалось, если долго и с полной отдачей заниматься каким-то одним (пусть даже очень простым) делом, возникает масса трудностей, которые надо преодолеть и к которым надо адаптироваться.
 
Говоря проще, выяснилось, что ходить-то я особо и не умею.
 
Стоило погулять полчаса в интенсивном ритме, у меня начинали гудеть ноги, болеть спина, а низ шеи и плечи так и вовсе жгло огнём изнутри. Чтобы избавиться от этого, я стал экспериментировать с широтой шага, наклоном тела и движениями рук при ходьбе. От каких-то симптомов я со временем избавился полностью, какие-то — облегчил так, что они стали терпимыми. Шею, чтобы перебить боль, я похлёстывал найденным на берегу канатиком (им же отмахивался от назойливых собак), так что со стороны я, наверное, был похож на очень упитанного флагеллянта))
 
Когда от частой и долгой ходьбы у меня начинали болеть суставы, я делал перерыв дня на три и переключался на плавание. Плавал в бассейне часа по полтора без перерыва. Примерно в таком же темпе, в котором научился ходить — не слишком быстрый, чтобы начать задыхаться, но и не слишком медленный, чтобы думать о чём-то ещё.
 
Из спортивного на мне были только обувь и шорты. И это оказалось важно. Хорошие кроссовки защищали стопу от мозолей, лёгкие синтетические шорты — ляжки от натёртостей. Футболки при ходьбе я менял каждый час, так как пот лил с меня, как из ведра. А ходить в мокрой майке на ветру было холодно. И всё равно, за три месяца пару раз я простыл, раз пять мучился от мозолей и натертостей. Протыкал волдыри иглой, заклеивал пластырем, раздражения посыпал детским тальком и снова отправлялся на прогулку.
 
Ещё я несколько раз ушиб большие пальцы ног о камни, так что с них в итоге слезли ногти.
 
От болей в теле мне очень помогал массаж. Сначала — всего туловища, а потом уже — только ног. Я делал его раза три в неделю.
 
Если с массажем не получалось — натирал ноги на ночь согревающей мазью. К утру становилось полегче.
Ну и, конечно, я занимался семь дней в неделю. Без отдыхов и читмилов. Так как вряд ли в палеолите знали про читмилы. Мб, конечно, и знали, но я решил не рисковать.
 
В таком режиме я худел на 2-2.5 килограмма в неделю. И за три месяца усох со 152 до 124 килограмм. Когда к концу второго месяца прогулок мне стало скучно ходить ежедневно по 4 часа, но в тоже время я почувствовал, что укрепил ноги, спину и пресс, то встал на эллипс и стал на нём бегать. (Я выбрал эллипс, а не беговую дорожку, так как он не травмирует колени).
 
С тех пор и по сегодняшний день я бегаю на эллипсе каждый день час-полтора. И это — основа моей физической активности. На пятый месяц занятий я подключил силовые тренировки, так как у меня стала слишком заметно обвисать кожа. Но они соотносятся с кардио как 1:2 — на одну силовую или функциональную тренировку приходятся две тренировки кардио на эллипсе + я стараюсь ходить по городу, если есть силы.
 
Как раз сегодня мой шагомер сообщил, что я набрал два с половиной миллиона шагов. Включил я его в конце апреля. Так что, очевидно, с февраля, когда я начал заниматься собой, я сделал чуть больше трёх миллионов шагов, пройдя около двух тысяч километров.
 
Сейчас за неполные восемь месяцев тренировок я похудел на 44 килограмма и планирую похудеть ещё на 10 за следующие два месяца.
 
Питаюсь я ограниченно, но без радикальных зверств — ем жиры, углеводы, пью молоко и тд. Вообще, планируя на старте свою «эволюционную» систему тренировок, я решил, что не буду жестить с питанием и стану радовать свой организм, чтобы он не слишком пугался переменам. Например, я ем диетическое мясо, но с бедра индейки, а не грудку. Так как грудка для меня — слишком сухая и инородная. После тренировок я люблю поесть сладкие фрукты.